В начале 1990-х у политически активных студентов была бурная жизнь: общественные собрания, публичные дискуссии… «Но мы в них не участвовали, у нас была вечность: Сократ, Данте, Достоевский», — улыбается Наталия Быкова, выпускница филфака ТГУ и директор одного из крупнейших в Томске агентств недвижимости «Лагуна». Именно филологическое образование дало понимание систем, которые потом помогли построить успешный бизнес. Подробнее – в новом выпуске специального проекта Tomsk.ru и ТГУ «Университет без границ».
Я родилась в Томске, никогда ни в каких других городах не жила, но много где бывала, и переехать ни разу не было желания: у нас оптимальное сочетание возможностей и комфорта. В 1988 году я закончила школу и однозначно собиралась в Томский госуниверситет: в наше время университет был один, все остальное – институты, то есть другой уровень образования. В моем случае было понятно: выбирать нужно что-то гуманитарное. Изначально хотела на философский, но получив на экзаменах 14,5 баллов, засомневалась – а возьмут ли? Тогда был очень высокий конкурс, гарантированно поступали только с 15 баллами. Мой папа мечтал, чтобы я училась на филологическом факультете – как мне сейчас кажется, он был больше в меня погружен, лучше осознавал мои желания. А я с детства читала просто запоем, например, с «Анной Карениной» познакомилась летом после пятого класса, с тех пор это моя настольная книга.
Когда мне предложили через полчаса досдать английский на филфак, я сразу согласилась и получила свою «пятерку» (английский после школы у меня был блестящий). На следующий день, тоже не готовясь, на отлично сдала устно русскую литературу. И – поступила.
Филологическое образование в то время было очень глубоким и широким, из нас готовили универсальных бойцов. С одной стороны – языкознание: латинский, польский, словацкий, греческий, не говоря уже об английском. С другой – литературоведение. Нагрузка была колоссальная. Вспоминаю и думаю: боже мой, как мы вообще это выдерживали, тем более, при отсутствии интернета! В каждом семестре у нас был блок русской литературы, блок зарубежной литературы и блок языкознания. А что такое, скажем, блок русской литературы? Нам дают список не меньше чем из 50 произведений, какие-то из них маленькие, а какие-то, извините, «Война и мир». То же самое – по зарубежной. И за один семестр все нужно прочитать. Причем преподаватели у нас были такого уровня требовательности, что невозможно было прошмыгнуть, если не знаешь текст. В общежитии «Тройка» на Южке в ночь накануне экзамена по русской литературе все переходили из комнаты в комнату и пересказывали друг другу романы Достоевского…
На третьем курсе в зимнюю сессию я родила дочь. Но ни на один день не прекращала учебу: родители сказали, что только через мой труп. Приходила на экзамен, отдавала Ксению одногруппницам в коридоре понянчиться, заходила в аудиторию. И не я одна так училась – было еще несколько таких девочек. Самое интересное, что мы все и закончили филфак с красными дипломами.
Нам довелось учиться у великих преподавателей, которые уже тогда были легендами. Александр Сергеевич Янушкевич, Фаина Зиновьевна Канунова… К филологии они относились как к какой-то святой науке. Про классиков литературы всегда рассказывали с придыханием, и у каждого преподавателя чувствовался такой уровень интеллекта, образованности и культуры, что было стыдно не соответствовать.
Куратором моих курсовых, а потом диплома была Эмма Михайловна Жилякова. Я занималась русской литературой второй половины XIX века, а диплом писала по роману Достоевского «Бесы», который тогда еще не был так популярен и изучен, как сейчас. Его мне порекомендовала Эмма Михайловна, и я не отказалась. У нас на факультете всегда все зависело от личности. А поскольку сильных преподавателей было подавляющее большинство, то с каждым из них какой-то акт откровения случался. Я помню, как к нам заходила преподаватель античной литературе и говорила: «Когда была в Греции в Парфеноне…». А мы – такие девочки из Сибири, 1988 год, какая Греция, какой Парфенон! Мы как будто на лекцию к небожителям попали…
Одним из самых любимых преподавателей был Николай Никитич Киселев, профессор литературоведения. Энциклопедических знаний человек! Его все жутко боялись, но у меня оба семестра, которые он нам преподавал, была пятерка. На самом деле филология даёт очень сильную систематизацию. Язык, литературу мы изучаем как систему. Мне на первых пяти минутах любого фильма понятно всё про это произведение — из завязки, из расстановки актеров по ролям я уже знаю, какой будет кульминация и финал. То же самое и в жизни: ты пропустил через себя такое количество, как сейчас говорят, кейсов, что уже просто на раз-два «выщелкиваешь» всё, что происходит вокруг. Человек читающий отчасти даже экономит свою жизнь: «подсматривая» за жизнью героев книг, он видит столько сюжетов, столько характеров! Он уже получил этот опыт через литературу.
У нас недавно был диспут с сотрудниками: надо ли читать классику? Некоторые говорили, что она устарела. Я пересказала им фабулу «Анны Карениной», не называя имен героев и автора. И всем стало интересно: что за роман? Сюжеты, интриги, проблематика XIX века актуальны и для века XXI, натура человеческая универсальна… Вечером чат разрывался от сообщений: «Наталия Леонидовна, можете мне эту книжку принести?».
В начале 1990-х перед всеми нами стояла одна задача – выжить. На четвертом и пятом курсах я уже подрабатывала в 14-й школе на Каштаке, заменяла учителей, если они заболевали, зарабатывала какую-то копеечку для нашей молодой семьи. После окончания университета я видела себя только учителем. Причем это было даже не про педагогику как таковую, а про некий уровень взаимодействия с людьми, когда ты определяешь их путь. Лидерами рождаются, а не становятся. Это воспитать невозможно, инкубации не поддается. Но то, что «в поддержку» этой темы нам давали на филфаке, было бесценно – и педагогика, и психология, и философия. Все это очень пригодилось, я до сих пор не выкинула ни одного конспекта.
На первую полноценную работу после университета я попала в очень хорошую школу, на переулке Сухоозерном, тогда это был Заозерный архитектурно-художественный лицей. Там был очень крепкий педагогический коллектив, сильные завучи, прекрасный директор, и за счет этого – очень здоровая атмосфера, хотя сам микрорайон достаточно сложный. Я взяла ребят в пятом классе и семь лет с ними до выпуска проработала, у нас всегда был очень хороший контакт. В этой школе я очень сильно выросла, стала лауреатом областной премии «Учитель года». В работе мне безумно нравилась все, кроме двух моментов. Самый очевидный – деньги: когда я уходила из школы (в январе 2001 года), моя зарплата не позволяла мне ничего. Я ребенка не могла накормить на эти деньги, это было ужасно, настоящая нищета.
Второй момент был неочевидный, но, наверное, все-таки определяющий. Когда мои ребятишки закончили 11 класс и поступили в разные университеты (а у нас был очень сильный выпуск), они стали приходить и рассказывать про свою новую жизнь. Я снова взяла пятиклашек. И в какой-то момент поняла: мои выпускники пошли в развитие, а я – по кругу. Вернулась в исходную точку. Моя натура оказалась к этому не готова. Кстати, уходила из школы с мыслью о том, что когда-нибудь, когда у меня все получится, я открою свою школу. Но сейчас я понимаю, что нет. Из детской педагогики я перешла в возрастную педагогику, потому что когда ты руководишь компанией, то по сути занимаешься той же педагогикой, только со взрослыми людьми. Точно так же им все объясняешь, рассказываешь, ставишь цели и задачи.
После школы у меня была одна цель – вырваться во что-то новое и накормить семью. Мне сказали, что риэлтор – это перспективная профессия, и я сразу начала учиться. Это наша поколенческая установка – новая профессия должна быть через образование. Прошла курсы в лицензионной палате, сдала экзамены. В 2006 году у меня уже появилась вторая семья, и мы с мужем открыли свой бизнес – компанию «Лагуна». В бизнесе я ничего тогда не понимала, но умела самое важное — создавать сообщества, собирать людей, растить их. Предпринимательство – это все же про личные качества, генетически заложенные в человеке. Но и хорошее образование на этом пути незаменимо. Нам дали идеальное филологическое образование, а это всегда про расширение мозга, про снятие шор, про понимание того, что мир вариативен, но в то же время системен. И ты в этих системах прекрасно разбираешься. А это имеет прямое отношение к бизнесу.
Я до сих пор очень много учусь (ещё одна хорошая привычка, которую университет заложил!). И часто на тренингах по управлению, по лидерским стратегиям, по самореализации, коучингу ловлю себя на мысли: «Да это же всё написано вот в таком-то произведении! А это я услышала в 89-м году от такого-то преподавателя по психологии». Понимаешь, что люди надергали в программу куски базисных академических знаний и на этом происходит какой-то хайп, что ли. В этот момент очень сильно гордишься своим фундаментальным университетским образованием.
