Впрочем, сам по себе выход из кризиса также связан с изменением общественной психологии. «Идея устройства государства на экономических началах, конечно, более прогрессивна, чем предшествующие ей феодальные идеи. Однако и она, с психологической стороны, ущербна, поскольку чрезмерно упрощает взгляд многих людей на жизнь. Фигурально говоря, за деревьями люди перестают видеть лес, а в погоне за деньгами теряют смысл своего существования. Сохранение же существующего порядка связано с тем, что мы пока не можем найти новых принципов, в соответствии с которыми могли бы достаточно эффективно самоорганизоваться как общество. И в известной мере, конечно, это проблема психологическая. Но я бы сказал больше — это проблема общечеловеческая. Поэтому и выход из существующего кризиса я вижу не столько в совершенствовании экономики, сколько в изменении массовой психологии и ценностей общества», — рассказал замдиректора Московского НИИ психиатрии Минздрава России Алексей Бобров.
Психиатры считают, что свое поведение нужно изменить и чиновникам. Так, замдиректора научного Центра социальной и судебной психиатрии им. Сербского Зураб Кекелидзе заявил: «Большую роль играют психологические проблемы. Недоверие, прежде всего. Поэтому помимо всего прочего нужно разобраться в проблеме взаимоотношений в обществе. Наше учреждение тоже подавало рекомендации по этой проблеме. Нужно признавать проблемы в стране, а не отрицать их (как мы это видели в начале) и не приукрашивать. Мы предлагали ввести и распространять «кризисное экономное поведение», особенно среди чиновников на всех уровнях. Приведу пример, во время войны английская королева запретила топить камины в своих дворцах, чтобы ее подданные видели, что королевская семья точно также экономит. Сейчас у нас идет градация общества. Но градация без интеграции быть не может, потому что если этого не будет, то общество развалится, а развал общество приведет к развалу в стране».
Основной риск сейчас, по мнению г-на Боброва, связан с последствиями кризисных стрессов: «Неблагоприятные психологические реакции обычно наступают несколько позже, чем начинается кризис. Когда это будет зафиксировано статистикой, сейчас сказать трудно. По мнению некоторых коллег, количество "психологических жертв кризиса" в Москве уже начинает возрастать, но не сильно. Дальнейший же прогноз ситуации зависит от того, насколько плавно будет происходить погружение в кризис и выход из него. При резком погружении отсрочка от начала обычно составляет — 5-8 месяцев. Многое зависит от эффективности мер социальной защиты и уровня психопрофилактической работы».
Впрочем, по последствия кризиса, в частности, экономические, участники организованной «ФИНАМом» конференции оценивают как достаточно умеренные. «Реально вклады есть у 25% россиян, часть из них вполне грамотно ими управляет. Так что проблема истощения сбережений реально затронет вряд ли более 10-15% наших сограждан. Подозреваю также, что у имеющих сбережения не всегда самые худшие жилищные и иные условия, возможно, есть и некоторые другие "амортизационные" подушки (полисы ДМС и т.п.). Так что проблема не глобальна», — уверен директор Института социальной политики и социально-экономических программ ГУ-ВШЭ Сергей Смирнов. Он также прокомментировал проблему занятости населения: «Если мы говори о 10% безработицы, то где она? Почему не регистрируются в службах занятости, почему не обращаются за пособием, иной помощью? Если рабочего места сразу не подберут, то профессионально смогут переподготовить, а уж пособия по безработице точно платить будут, если действительно есть реальная потребность в трудоустройстве».
