М. Б. Чернышёв
Письменные источники и иконографические материалы почти ничего не сообщают по вопросу о производительности труда строителей в феодальной Руси, и единственным свидетелем, способным предоставить нам нужные сведения, остаются немые стены древних зданий.
В настоящей статье делается попытка на основе изучения характера лицевой поверхности кладки кирпичных стен памятников древней архитектуры дать ответ на интересующий нас вопрос.
Сущность метода исследования заключается в определении границ участка стены, выложенного одним мастером-каменщиком в течение одного рабочего дня. В принципе эти границы можно было бы выявить путём изучения индивидуальных особенностей процесса кладки отдельного мастера, его «почерка», но этот путь очень трудоёмок и не точен. Если же попытаться определить места суточных перерывов в работе и места соприкосновения участков кладки соседних мастеров. То можно уже сейчас добиться определённых результатов.
В 1962 – 1963 гг. археологической экспедицией под руководством Н. Н. Воронина в Смоленске на Рачеве был раскопан храмовый комплекс XII в. Автора статьи, производившего обмеры памятника, заинтересовала одна особенность кладки стены. Правильное чередование на фасаде тычковых и ложковых рядов плинфы местами нарушалось. Попытки осмыслить и объяснить причины нарушений и привели к написанию настоящей статьи. Но сначала следует перенестись на четыре столетия вперёд, из XII в. в XVI, чтобы с большей убедительностью обосновать полученные выводы.
Как известно, древнерусская кладка XVI – XVII вв. характеризуется чередованием на фасаде тычковых и ложковых кирпичей как в горизонтальных рядах, так и по вертикали, образуя как бы систему крестов, почему иногда кладка и называется крестовой. Эта система кладки позволяет вести нормальную перевязку швов и имеет красивый внешний вид. Но, приглядевшись к стене, легко убедиться, что правильность чередования выполняется далеко не везде. Во-первых, все повороты кладки для правильной перевязки швов требуют введения колотых кирпичей – «четвёрок» или же трёхчетвертных камней. Во-вторых, целое число кирпичей может не уложиться на участке стены между вертикальным откосами углов здания, лопаток, оконных проёмов и т.п., и тогда опять приходится применять колотые кирпичи, нарушая правильность системы.
Однако на каждой стене имеются участки, где, казалось бы, ничего не мешает правильной кладке, и тем не менее встречаются рядом два-три тычка или ложка или же вставлены колотые кирпичи.
В расположении подобных аномалий можно выявить одну существенную особенность: как правило, аномалии в соседних горизонтальных рядах находятся почти одна над другой, образуя вертикальные или наклонные линии. На гладких участках стен, не нарушенных никакими линиями обычно лежат в пределах 2 – 2,3 м. Высота, на которую прослеживаются аномалии, образующие чёткую линию, менее определенна. Линия может идти почти без пропусков, с изгибами, через 20 – 30 рядов кладки, может прерваться нашестом – девятом ряду. Иногда аномалии идут через ряд и линия получается прерывистая, пунктирная.
Характер расположения кирпичей в линии, как правило, не позволяет видеть здесь штрабы, оставленные для примыкания последующего участка стены.
Наиболее вероятно считать эти линии местами стыков участков работы – «захваток» соседних мастеров-каменщиков, так как каждый их них, очевидно, начинал работу на своём участке, не дожидаясь, пока сосед выложит свой ряд целиком, — в результате каменщику приходилось заканчивать ряд, применяясь к уже начатому ряду соседа, независимо от того, ведётся ли кладка мастерами в одну сторону или же навстречу друг другу. Кроме того, скорость работы у мастеров неизбежно несколько разнилась, и один из них мог по тем или иным причинам отстать на ряд от остальных. Всё это говорить о том, что стыки кладок были неизбежны и только чисто случайно на месте стыка могло получиться правильное чередование тычков и ложков. Чаще же всего приходилось вставлять дополнительные тычковые или колотые кирпичи.
Следует заметить, что подобная система стыков участков встречается и в XIX в. В южных пряслах кремлёвской стены в Москве, где кладка выполнена из одних тычковых кирпичей, в местах стыков обнаруживаются ложковые камни, четвертки и трёхчетвертные кирпичи. Расстояние между стыками – «захватка» — примерно составляет 2-2,5 м.
Кроме такого типа аномалий очень часто встречаются соседние ряды с правильным чередованием кирпичей в каждом ряду, но сдвинутые как бы «на фазу» по отношению друг к другу, где тычковые кирпичи лежат над тычковыми же, а ложковые над ложковыми или просто образуется сдвиг рядов, нарушающий вертикальную перевязку камней. Подобные сдвиги обычно прослеживаются сразу между несколькими соседними рядами, реже только между двумя.
Горизонтальный участок, где имеется сдвиг рядов, может быть коротким, что обычно связано с неправильным чередованием кирпичей в рядах, но может тянуться на большое расстояние – от одного края стены до другого.
Образование подобных сдвигов можно объяснить так. По мере возведения стен время от времени приходилось наращивать леса и естественно, что в уровне опор балок лесов должен наблюдаться перерыв в кладке, так как надстраивание лесов требует значительного времени – необходимо надвязать стойки, уложить балки и настилы, установить лестницы, перенести инструменты и материалы. Концы балок, уложенные на возведённую стену, препятствовали правильной перевязке швов в рядах между балками, поэтому сдвиги рядов чаще всего наблюдаются в уровня отверстий от балок.
Сдвиги встречаются и между ярусами лесов, что логично объяснить перерывом в работе, связанным с окончанием дневного времени; трудно допустить, что стены за день могли быть выложены на высоту 1,68 – 2 м.
Сопоставление системы сдвигов и характера перерывов и изгибов вертикальных границ между отдельными захватками позволяет заключить, что за день стена вкладывалась, как правило, на высоту 6 – 7 рядов. На некоторых участках укладывалось только по 3 – 4 ряда, реже по 9 – 10 рядов кладки.
В качестве примера рассмотрим развёртку части наружной стены Грановитой башни XVI в. Коломенского кремля.
На рисунке для наглядности не показана кладка участков с правильным чередованием кирпичей, отмечены условными значками лишь места аномалий в каждом ряду и сдвиги между рядами. Мы видим, что все аномалии в рядах расположены на хаотично, а образуют систему из более или менее вертикальных полос или линий. Характер полос не даёт оснований рассматривать их как места штраб, подобная система могла образоваться лишь при одновременном возведении всех соседних участков стены. Но следует сказать, что, например, на юго-западном фасаде Симеоновской башни Коломенского кремля имеются следы наклонной штрабы. Следы эти представляют собой систему пар тычковых кирпичей, сдвинутых направо вверх по отношению друг к другу примерно на три четверти кирпича последовательно на семи рядах кладки.
Вертикальные полосы-стыки между соседними участками работ приходят приблизительно по серединам граней башни. Некоторые из них прерываются и появляются вновь уже в стороне от перерыва, другие имеют резкие изломы и изгибы, меняется вновь уже в стороне от перерыва, другие имеют резкие изломы и изгибы, меняется направление уклонов и т. п. Иногда чётко меняется состав кирпичей в линии – на грани «Д» внизу верхняя часть линии составлена исключительно из трёхчетвертных кирпичей, ниже идёт чередование тройных тычков с парами ложковых камней. Подобное явление можно заметить и на других гранях.
Из схемы явствует, что каждый каменщик имел участок работы, в который входило одно ребро между гранями с прилегающими участками стен. Такая расстановка позволяет с максимальной аккуратностью выполнить самые ответственные места кладки – ребра между гранями, требующие правильной перевязки швов и строгой вертикальности линий ребра. По длине участки не одинаковы. Участок около оконного проёма (грани «Б» и «В») очень мал, так как каменщику здесь пришлось вместе с ребром класть оконный откос. Соседний же участок значительно больше. Кирпичные «четвертаки» около проёма не являются стыками участков, они необходимы для правильной перевязки кладки оконного откоса.
Длина грани равняется приблизительно 2,9 м, следовательно, в среднем участок работы – «захватка» — также составляет 2,9 м.
Горизонтальные сдвиги рядов располагаются как в уровнях отверстий от лесов, так и между ними, деля пространство между ярусами на 2 – 3 части, не всегда равные по высоте. Неравномерность вызвана, очевидно, тем, что стены имеют неодинаковую толщину. В некоторых уровнях проходят пяты внутренних сводов, забутовки над сводами, полы и т. п., участки стен по высоте делятся на части, не равные по трудоёмкости. В среднем же можно принять высоту дневной кладки в 6 -7 рядов – 60 – 70 см.
Минимальная толщина стен в данном месте составляет 108 см. Естественно, кладка велась с двух сторон стены, снаружи и изнутри, таким образом каждый каменщик выкладывал свой участок на глубину не менее 54 см, обычно же на глубину в два кирпича – около 60 см.
После сказанного можно вернуться к Смоленскому храму XII в. на Рачевке.
Исследовалась внутренняя поверхность стены северной апсиды храма высотой в семь рядов плинфы. Это был единственный участок большой протяжённости, не нарушенный никакими архитектурными и конструктивными формами. Лицо стены сохранилось очень хорошо, что дало возможность определить размеры каждой принфы. Нет и остатков деревянных продольных лежней внутри стены, так как они проходят ниже.
На рисунке показана стена в развёрнутом виде, места скруглённых углов апсиды отмечены дугами. Слева участок ограничен боковой стенкой аркосолия, справа находится откос прохода из северной апсиды в центральную. Выше и ниже рассматриваемых 7 рядов плинфы проходят горизонтальные двойны
В кладке стены прослеживается тенденция к чередованию тычковых и ложковых рядов плинфы. В углах, образованных поворотами стен, соблюдается правильная перевязка вертикальных швов, но несколько отступя от углов правильность нарушается. В характере нарушений нет чёткости, которая наблюдается в предыдущем примере, но приблизительно границы участков можно выделить. Мы видим семь отдельных участков. Крайний левый участок, очевидно, должен в той или иной мере поворачивать за угол, крайний правый несколько не доходит до угла. Четвёртый и шестой участки сравнительно невелики, что объясняется наличием в них закруглений и большей толщиной стены в этом месте, так как апсида снаружи имеет прямоугольные очертания. Стена на пятом участке тоньше других, а сам участок значительно больше.е слои раствора, отмечающие места перерывов в работе(1). Это говорит о том, что здесь мы имеем дело с участком, выложенным в течение одного дня.
В среднем длина участка оказывается раной приблизительно 2,1 м (почти сажени – 216 см). Высота 7 рядов с раствором около 60 см; при средней толщине стены в 1,4 м половина её, укладывается с одной, в данном случае внутренней стороны составляет 70 см.
Интересно сравнить полученные результаты между собой и близкими нам нормами XX в. Следует оговориться, что это сравнение надо производить с большой осторожностью, так как рискованно делать выводы, основанные на исследовании весьма ограниченного количества памятников. Кроме того, размеры кирпича во всех случаях разные. Кирпич XVI в. Грановитой башни большемерный: 7,5 – 8 х 14 х 29 – 30 см. Большая величина кирпича, с одной стороны, способствует повышению производительности труда, сокращая количество операций при укладке, с другой – надо учитывать тяжесть кирпичей, которая после смачивания водой достигает 8 – 10 кг. Стена XII в. в храме на Рачевке выложена из плинфы 4 – 4,5 х 20 – 21 х 26 – 29 см, толщина слоя раствора около 4 см. В такую кладку раствора шло по объёму больше, чем плинфы. Нормы же начала XX в. предусматривают кирпич 6,5 х 13 х 27 см.
Итоги подсчётов сведены в таблицу, показывающую дневную выработку в квадратных и кубических метрах.
Приведённые цифры характеризуют производительность труда только по непосредственной кладке стен, без работ, тесно сопутствующих кладке, как-то: подноска воды, раствора и кирпича, приготовление раствора, устройство лесов и опалубок. Они дают представление лишь о дневной выработке, что же касается времени, затраченного на строительство этого объекта, то нам неизвестно, сколько длился перерыв между кладками – день, месяц или год. Можно только сказать, что если длительные перерывы имели место, то они были связаны скорее с нехваткой материалов и средств, чем с опасностью деформаций неокрепшего раствора под тяжестью вышележащей кладки. Цемяночные растворы XI – XII вв. крепнут очень быстро(3), для кладок же XVI – XVII вв. при тонких слоях раствора этой опасности практически не было. Деформации, связанные с усадкой раствора при высыхании, опасны только в местах соединения разновременных кладок.
Из приведённой таблицы явствует, что соотношение дневных выработок каменщиков в XII – XVI и в начале XX вв. не представляет резкого контраста – во всяком случае производительность выросла не более чем в два раза за прошедшие восемь веков.
1)О двойных слоях раствора см. Н. И. Брунов, Н. П, Травин. О последних исследованиях архитектуры собора Софии в Новгороде. М., 1946, стр. 14 – 15; Г. М, Штендер. Архитектура Новгорода в свете последних исследований. Архитектура домонгольского периода (XI – XII вв. – начало XIII в.) в сборнике «Новгород, к 1100-летию города». М., 1964, стр. 196 – 198. Тщательное исследование швов раствора и плинфы между двойными слоями не дало ни малейшего основания сомневаться в единовременной, без перерывов, укладке всех 7 рядов. Но последующая кладка могла вестись и через значительный промежуток времени.
2)Н. И. Рошефор. Строительные нормы урочного положения. М., 1928, стр, 543, 412, табл. 1. Цифры пересчитаны автором, так кА в Урочном положении приведены нормы, выражающие требуемое количество каменщиков на единицу измеряемой кладки.
3)Г. М. Штендер. Указ. Соч., стр. 198.
