«Белые одежды», «Ландыш серебристый-2», «Жулики», «Попса», «Гуманоиды в Королеве», самая известная роль – Васька Кроликов из фильма «Ширли-мырли». Актера Валерия Гаркалина можно узнать по его широкой «до ушей» улыбке – она с ним всегда, вне зависимости от того, в какой картине он играет.
24 ноября Гаркалин приехал в Томск со спектаклем «Наливные яблоки», который прошел в БКЗ.
В рамках проекта «Имя восклицательного знака» Валерий встретился со студентами города.
Когда Валерий Борисович зашел в конференц-зал БКЗ, почему-то запахло кремом для бритья. В обычной толстовке и джинсах он больше походил на доброго преподавателя, чем на актера из телевизора.
Поприветствовав Валерия Борисовича аплодисментами, студенты начали задавать ему свои вопросы.
Какое у вас впечатление от Томска? Не испугали наши морозы?
— В Томске я был очень много раз, может быть даже больше, чем в каком-либо другом городе. Исключение может составить только Кемерово, где мне пришлось проработать 6 лет в ансамбле «Люди и куклы». Так что, сибирские морозы для меня – не новость. Как-то я приехал в Томск на целый месяц с театром Образцова. Я помню этот летний месяц, когда не было алкоголя в стране, а в Томске – особенно. Был один-единственный винный магазин, и мы отстаивали длинные очереди, чтобы купить бутылочку пива. Я очень много гулял по городу, без конца гулял. Тогда было очень жарко, и я помню, как искал глазами обезьян, потому что жара стояла африканская.
— Я обратил внимание, что в Томске огромное количество молодых людей. Когда видишь молодежь — улыбающуюся, с глазами, устремленными куда-то в будущее, очень радуешься. Может быть еще потому, что я преподаю в ГИТИСе, и тоже вижу лица, с надеждой смотрящее на меня. Вообще люблю молодых.
Как преподаватель вы суровый или даете какие-то поблажки студентам?
– Меня относят к добрым, ласковым, пушистым и нежным. Но иногда приходится поступать с человеком совсем не нежно. Во мне много теплых качеств, но помните: чем мы занимаемся, требует жесткости, жесткого отношения.
Пройдя такой долгий путь, вы теперь можете сказать, кто такой актер?
– Очень сомнительно, если кто-то ответит на этот вопрос. Я не стремлюсь оказаться в столь глупом положении. Это очень зыбко, и даже нельзя потрогать руками. Если вы сегодня вечером останетесь на спектакль, вы увидите, что на сцене будет 9 человек, которые неизвестно чем занимаются, непонятно, что у них за профессия. Они ничего не производят, ничего не тащат… если только мебель по сцене.
— Попытка отыскать ответы на вопрос «кто такой актер?» составляет всю жизнь. Это не простая профессия, поэтому и ответить мне трудно. Сколько веков это существует, столько и нет на это ответа. Это то, что будет вечно искаться и не находиться, но поиск будет не прекращаться.
Кем вы хотели стать в детстве?
– Хорошо, что вы не спросили «когда вы захотели стать артистом!». Когда мне задают этот вопрос, я просто теряюсь. Я лихорадочно начинаю искать тот день, когда я не хотел быть артистом. Когда я мечтал быть не артистом, такого дня вообще не было. И ночей тоже. Мне казалось, я уже родился со знанием того, что я буду лицедействовать. У меня даже не было сомнения, что это будет какой-то другой труд.
Вы когда-нибудь болели звездной болезнью?
– Могу сказать, что этой болезнью болеют все, кто занимается публичным делом. Это закономерно, это определяет суть профессиональной деятельности. Но кайф от себя, что ты такой необыкновенный, очень быстро проходит, как и любое нездоровое чувство.
– Каждый из нас неповторим! Вот с этой точки зрения нужно болеть! Нужно болеть и знать, что у любого человека есть свой микрокосмос. Вот такую любовь я признаю.
Как преподаватель, как вы могли бы сейчас охарактеризовать сегодняшнюю молодежь?
– Я далек от маразма, и не пытаюсь сказать, что мы в ваши годы были умнее, яблоки были слаще, морозы устойчивее, лето было теплое… бред! В каждом поколении есть ленивые, есть работоспособные и увлеченные своим делом люди.
— Курьезный момент молодых людей заключается в знаниях. Это просто воинствующее невежество! Придя в ГИТИС, не прочитать «Войну и мир»… мне кажется, лучше не ходить в ГИТИС. У человека должна быть пытливость знаний, именно с нее все и начинается.
Где вам больше нравится играть, в театре или в кино?
– Никогда не мог ответить на этот вопрос определенно, потому что не вижу разницы. На мой взгляд, законы творчества вообще едины. Кино и театр – это только средства выразительности. В любом случае работает единая творческая система. Зритель в любом случае должен быть убежден и потрясен моей игрой.
Как изменилась публика за годы вашей актерской работы?
– Это неизменно. Она также может скучать на плохом спектакле и восторженно аплодировать на хорошем. Какой ты национальности, и в какой стране это происходит, значения вообще не имеет.
Из всего многообразия городов, театров, есть у вас любимый театр и любимый спектакль, который вы играете?
– У меня нет любимчиков – и среди студентов, и среди того, что я делаю. У меня не было ни одной работы, о которой можно сказать «вот такой я идиот». Все было прекрасно. Я работал счастливо, я работал увлеченно, меня окружали очень красивые умные люди. В этом смысле мне просто везло на любые проекты. Мне посчастливилось работать с такими замечательными людьми как Татьяна Васильева, Наталья Гундарева, Армен Джигарханян, Роллан Быков. Вся история отечественного кинематографа вертелась вокруг меня – Мордюкова, Ефремов, Табаков. Как я могу кого-то выделять? Я всех любил, и был счастлив в каждой работе.
Есть любимый афоризм или изречение, с которым вы идете по жизни?
– Я люблю, когда какая-то фраза переиначивается. Например, «все течет, все изменяется», а я люблю говорить «все течет, все из меня…».
Вы суеверный человек?
– Суеверия, несомненно, есть у актеров, но всегда легко свалить на какую-то звезду или женщину с карамыслом свою лень и невнимательность. Свалить на кого-то всю свою несчастную жизнь вообще проще простого. А то, что ты и есть автор этой несчастной жизни, тебе даже в голову не приходит!
Вы считаете себя счастливым человеком?
– Вы задали вопрос, на который я не могу ответить вам нечестно. Вы наверняка в курсе, что я похоронил свою жену, и живу сейчас как вдовствующий человек, переживший клиническую смерть и два обширных инфаркта. Трудно назвать это счастьем, правда? Но то, что это в моей жизни было, безусловно! Я не берусь сказать того, что я сейчас пребываю в этом состоянии, но то, что это было моим счастьем когда-то, это да!
Могли бы вы дать какой-то совет молодежи нашего города?
– Я плохой советчик. Мне кажется, надо каждому молодому человеку дать возможность выбирать то, что хочется, а не то, что тебе советуют. Мне кажется, это должна быть прерогатива самого молодого человека. Нужно жить не по чьей-то указке. Но есть такой завет, о котором я говорю своим ученикам: не увлекаться слишком тем, чем ты занимаешься. Нужно отставить себе право пожить. То, что ты делаешь – это не сама жизнь. Это только ее часть, просто род деятельности в этой жизни. А сама жизнь не в работе… в жизни. Эту простую и глубокую мысль я постиг только пережив 50-летний рубеж. Я начал понимать, что я неправильно жил. Я все бросил к ногам своей профессии. Мало дал возможности жизни. Я советую любить жизнь.
О проекте «Имя восклицательного знака»
Проект «Имя восклицательного знака» направлен на то, чтобы организовывать встречи для молодежи Томска с успешными и интересными людьми – музыкантами, актерами, общественными деятелями, журналистами и т.д., которые посещают наш город.
Редакция новостей tomsk.ru
Фото: Александра Skela Компанец
