В следующем году семье Олейниковых 25 лет, Анна и Павел поженились, когда обоим было чуть за 20. Их молодость – это веселье и праздники, путешествия и байк-фестивали. Первый сын, Сережа, бывало, спал прямо на папином мотоцикле… Детство второго сына, Никиты, тоже пронеслось для Павла где-то между работой – он известный в Томске организатор праздников и развлечений. Только после рождения третьего, Саши, к байкеру и шоумену пришла отцовская осознанность. Ну а с четвертым, Ваней, они вообще не-разлей-вода… Об «эволюции отцовства», о воспитании особенного ребенка и бизнесе для возвращения к корням Павел Олейников рассказал в нашем проекте «Супер-отцы».
И Павел, и Анна росли в семьях, где было по трое детей, поэтому два ребенка в собственной «ячейке общества» было для них запланированным минимумом.
«Как и большинство людей, мы хотели разнополых детей, — рассказывает Павел Олейников. – Когда родился первый сын, я сказал: «Прекрасно!». Второй сын – замечательно! В третий раз надеялись на девочку, но когда Аня сказала, что опять будет мальчик, я обрадовался: я знаю, что такое пацаны, что с ними делать! Четвертый не был плановым, в этом нет ничего страшного, он – самый замечательный, светлый, желанный, мы его очень любим».
Параллельно с рождением первых двух сыновей Павел развивал собственный бизнес – V.I.P.-шоу — агентство по организации праздников, вместе с друзьями создал известный в Сибири байк-клуб «Стальной ветер». Кстати, в клубе он и получил прозвище «Паша Бешеный». Сережа (да и Никита тоже) папу особо не видел – то работа, то мотоциклы… Но для обоих отец – образец: «Я бы хотел перенять его целеустремленность, то, что он добивается, чего хочет, воплощает в жизнь свои идеи, уверен в себе», — говорит Никита.
Историю семьи Олейниковых слушайте в подкасте:
«Мотоцикл в моей жизни был всегда, потому что мой папа был мотоциклистом, возил меня на байке в детский сад, — рассказывает Павел. – В конце 1990-х-начале 2000-х мы с друзьями организовали клуб «Стальной ветер», это не просто про «покататься на мотоциклах» — мы большая дружная семья, нас 17 человек, за каждым, как и за мной, стоят жены и дети. Сейчас мотоцикл особенно любит младший сын, Ваня, часто просит покататься».
Оценивая свой опыт отцовства, Павел говорит: осознанность пришла только с рождением третьего ребенка, Саши. Оказалось, что с маленькими детьми интересно. Что они могут многое дать взрослому человеку. Что с ними классно гулять, что-то вместе мастерить… Когда Саша подрос, родители начали замечать, что его поведение отличается от других детей.
«Прошло больше года, пока мы выясняли, диагностировали, понимали, что происходит… Саше поставили диагноз «аутический синдром», он учится в специальном учебном заведении. В этом нет никакой катастрофы. Он очень жизнерадостный, хотя и не очень контактный, очень нас радует – научился читать, знает алфавит, цифры, любит животных. Самое главное – любить своего ребенка, давать ему базовые навыки для жизнеустройства и самообслуживания. Мы не ждем от Саши академических успехов, у нас иная шкала ценностей, мы не играем в сравнительный анализ», — говорит Павел.
Принцип воспитания от Павла Олейникова: «Сыновья периодически бывают в моих рабочих процессах, я знакомлю их с тем, что называется «работа с людьми». Главное, чему я хочу их научить – быть хорошими мужчинами, достойными своей страны, своих семей. Чтобы люди, которые бы с ними взаимодействовали, получали позитив, добро, любовь и счастье».
Четыре года назад Павел начал проект «Олейников и сыновья» — в некотором роде квинтэссенцию своей «отцовской эволюции». Вместе со старшими сыновьями они делают Древнеславянскую Азбуку в форме кубиков из сибирского кедра.
«Жизнь у меня очень насыщенна общественной деятельностью, я публичный человек, и во многом моя деятельность направлена вовне семьи. «Олейников и сыновья» — это то, что позволяет нам развернуться внутрь семьи, — поясняет он. — Разработкой проекта мы занимались совместно с Анютой, на ней была вся семантика, смысловая часть. Это оказалось очень интересно, ведь азбука – это культурный код человека, то, что нас объединяет и позволяет общаться. Мы возвращаем людям инструмент самоидентификации русского человека, помогаем понять самих себя. Это то, чем хочется заниматься до конца жизни, это наш семейный вклад в родовые традиции. Надеюсь, со временем младшие подхватят процесс и понесут эту идею дальше».
«Мне был 21 год, когда мы с Анютой поженились, происходило это из разряда: «А давай поженимся!» — «А давай!». Свадьба и последующее рождение детей было, скорее, по велению природы, чем осознанные решения взрослых людей. Мы были ветреные, увлеченные друг другом и иными делами… За годы вместе мы пережили несколько этапов, переломный момент был, наверное, спустя 10 лет брака. Он грозил либо разводом, либо качественным изменением отношений. К счастью, получился второй вариант. У всех семейных пар есть шероховатости, какие-то нерешенности, недоговоренности. Так вот, надо договориться, решить, обозначить вектор, куда вы вместе идете».
