Накануне православной Пасхи принято вспоминать святых и их деяния на томской земле. Томичи хорошо знают своих святых: старца Федора Кузьмича и Святителя Макария. Но бывал на томской земле еще один святой, который оставил неизгладимый след не только в духовной, но и в медицинской жизни нашего города. Наш рассказ о святом Луке.
Гениальный «врач телесный и духовный» несколько раз приезжал в Томск, а в Богоявленском кафедральном соборе есть частичка его мощей. Святой Лука, в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий – единственный православный святой, который при жизни в СССР, стране воинствующего атеизма, получил Сталинскую премию за свой труд «Очерки гнойной хирургии». Его жизнь – как остросюжетный роман.
Не раз за свою подвижническую жизнь целитель Лука был на краю гибели. Его водили на скорый суд революционной «тройки» бесчинствовавшие в Ташкенте красноармейцы. Могли расстрелять перед посвящением в духовный сан басмачи. Он замерзал и крестил детей за Полярным кругом, когда был в ссылке в Туруханском крае. Мог утонуть в бурном Енисее. Если было необходимо, он делал операции обычным перочинным ножом, ушивая рану длинным женским волосом. Ему салютовали спасенными ногами фронтовики в палатах красноярского эвакогоспиталя №1515.
— Куда меня не пошлют – везде Бог, — говорил святой Лука.
Посылали профессора Войно-Ясенецкого и в Томск. На склоне лет Архиепископ, вернувший зрение тысячам людей, полностью ослеп, но продолжал вести службы, произносил проповеди и диктовал свои воспоминания секретарю: «Неожиданно (в 1942-ом году) вызвали меня в ГПУ (при НКВД)…и, к моему удивлению объявили, что мне разрешено ехать в г. Томск для работы в тамошней очень обширной библиотеке медицинского факультета».
Почему политическому ссыльному разрешали свободно ездить в Томск будет непонятно, если не рассказать, хотя бы коротко, всю жизнь святого Луки.
«Жатвы много, а делателей мало…»
Сын религиозного католика и православной матери, Валентин Войно-Ясенецкий родился в 1877-ом году и мог стать неплохим художником, пробовал учиться на юриста, но вместо этого закончил в 1903 году Медицинский факультет Киевского университета. Как он сам вспоминал, естественные науки нисколько не привлекали его. Врачебную стезю он выбрал, чтобы помогать людям, впечатленный местом из Евангелия, где Иисус указывал ученикам на поля созревшей пшеницы: «Жатвы много, а делателей мало…». Стать художником в мире, где столько человеческой боли, молодой человек не смог себе позволить и выбрал нелюбимое дело из чувства долга. Но неожиданно для себя увлекся анатомией и хирургией.
Фото: Студент киевского университета Валентин Войно-Ясенецкий
Подающий надежды ученый мог остаться на кафедре, но поскольку хотел быть именно «делателем», решил стать земским врачом. В российских земствах было особенно «много жатвы». Но в 1904-ом году началась Русско-Японская война и молодой хирург оказался на Дальнем Востоке, в Чите, где начал с успехом делать серьезные хирургические операции.
В Чите он женился на сестре милосердия Анне Ланской, которую все окружающие называли «святой сестрой». До самой смерти Святой Лука был уверен, что своей женитьбой молодые нарушили обет безбрачия Анны и именно поэтому их супружеская жизнь была такой короткой.
Фото: жена Войно-Ясенецкого, Анна Ланская, «святая сестра» в миссии Красного Креста в Чите, где стала женой будущего святого
В браке родилось четверо детей. Валентин Феликсович после войны много и плодотворно трудился земским врачом и уже тогда задумал написать книгу о гнойной хирургии. Антибиотиков еще не было и нагноившиеся раны были часто неразрешимой проблемой тогдашних хирургов. Эмоциональный и впечатлительный, склонный видеть знамения в окружающей жизни, он почему-то подумал, что автором очерков будет не земский врач Валентин Войно-Ясенецкий, а Епископ Лука.
Фото: жена Анна Ланская с детьми Войно-Ясенецкого
В начале 1917-го года к Войно-Ясенецким в гости приехала сестра жены, которая только что похоронила молоденькую дочь, погибшую от скоротечной чахотки. Святой Лука вспоминает: «На великую беду, она привезла с собой ватное одеяло, под которым лежала ее больная дочь. Я говорил своей жене Ане, что в одеяле привезена к нам смерть. Так и случилось: сестра Ани прожила у нас всего недели две, и вскоре после ее отъезда я обнаружил у Ани явные признаки туберкулеза легких».
Пытаясь спастись от практически неизлечимой тогда болезни, Войно-Ясенецкий принимает назначение в Ташкент. Но именно в этом хлебном и солнечном городе настигает его семейная трагедия. В 1919 году жена Анна умирает:
«Вдруг Аня быстро поднялась и села, довольно громко сказала: «Позови детей». Пришли дети, и всех их она перекрестила, но не целовала, вероятно, боясь заразить. Простившись с детьми, она легла, спокойно лежала с закрытыми глазами, и дыхание ее становилось все реже и реже… Настал и последний вздох».
«Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу»
Дальше случилось и вовсе невероятное, необъяснимое сегодня, в начале 21 века. 42-летний врач двое суток читает у гроба покойной жены Псалтырь и поражается словам «Неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях» (Пс. 112:9):
«Почему-то без малейшего сомнения я принял потрясшие меня слова псалма как указание Божие на мою операционную сестру Софию Сергеевну Белецкую, о которой я знал только то, что она недавно похоронила мужа и была бездетной, и все мое знакомство с ней ограничивалось только деловыми разговорами, относящимися к операции. Я едва дождался семи часов утра и пошел к Софии Сергеевне, жившей в хирургическом отделении… Она с глубоким волнением слушала о том, что случилось ночью над гробом моей жены. Я только спросил ее, верует ли она в Бога и хочет ли исполнить Божие повеление заменить моим детям их умершую мать. София Сергеевна с радостью согласилась».
Фото: Софья Велецкая, операционная сестра профессора Войно-Ясенецкого, которая взяла на себя все заботы о его детях на долгих 11 лет ссылки
Радость была недолгой: епископа Луку отправляют в ссылку в Енисейск, город в 300 километрах к северу от Красноярска. София Сергеевна осталась в Ташкенте одна, с четырьмя детьми, чужими детьми, кормила и воспитывала их долгих 11 лет как своих. Между епископом Лукой и привлекательной женщиной не было ни намека на плотскую любовь. Какое чувство христианского долга заставило молодую еще женщину посвятить свою жизнь детям святого Луки?
София Велецкая умерла в семье младшего сына профессора, тоже Валентина Войно-Яценецкого в глубокой старости и почете.
Прибытие в заштатный город Енисейск светила хирургии не прошло незамеченным. Слухи о чудесах, которые творил врач, быстро распространились по округе. Пришлось устанавливать очередь. Предварительная запись составила больше трех месяцев: «С первых чисел марта до дня Святой Троицы», — пишет Лука. При огромной врачебной нагрузке Лука параллельно ведет богослужения, произносит проповеди, чем заслуживает ненависть большевистской власти в Енисейске.
Его отправляют в ссылку еще дальше, за Полярный круг, в туруханский гиблый край, в «станок» — небольшой постоялый двор для редких проезжающих. Вот как описывал Лука свое новое жилище, в котором крестил новорожденного: «Это была довольно просторная половина избы с двумя окнами, в которых вместо вторых рам были снаружи приморожены плоские льдины. На полу в углу лежала куча снега. Вторая такая же куча, никогда не таявшая, лежала внутри избы у порога входной двери. Убогое человеческое жилье было так низко, что я мог стоять только согнувшись. Купелью служила деревянная кадка, а все время совершения Таинства мне мешал теленок, вертевшийся возле купели».
Но нехватка квалифицированных врачей и болезни высокопоставленных местных чиновников, их жен и детей, заставили вернуть епископа Луку из далеких краев поближе к Красноярску. Говорят, в углу операционной Луки всегда висела икона и все увещевания снять ее оставались без ответа. Лука принимал на лечение всех: от язычников-тунгусов до ортодоксальных евреев. Главное, чтобы человек верил в высшие силы, потому что «спасать вас буду не я, а Бог, который водит моим скальпелем», — говорил Лука. Перед первым разрезом Лука крестил пациента: рисовал на операционном поле йодный крестик.
Поразительно, но в те годы, когда общий наркоз был едва ли не опаснее самого хирургического вмешательства, епископ Лука одним из первых в России разработал принципы местной анестезии, делал уникальные операции при глаукоме: болезнь-ослепительница свирепствовала в грязной и нищей русской деревне.
В начале Великой Отечественной войны, будучи уже в третьей ссылке, он направил письмо всесоюзному старосте Михаилу Калинину: «Я епископ Лука, профессор Войно-Ясенецкий, являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла. По окончании войны готов вернуться в ссылку».
«По окончании Великой Отечественной войны»
Епископ Лука был назначен консультантом всех госпиталей Красноярского края и главным хирургом эвакуационного госпиталя №1515. Он жил в небольшой каморке рядом с кухней, вся стена которой была увешана иконами – ему их приносили из разрушенных домов и храмов. На довольствие поначалу забыли поставить. Кухарки и медсестры оставляли голодному профессору в комнатке тарелочки со своей кашей.
Фото: профессор Войно-Ясенецкий с сотрудниками эвакогоспиталя №1515
До Красноярска, как, впрочем, и до Томска, доезжали в годы войны только тяжело раненные, безнадежные пациенты, с многочисленными осложнениями, гнойными ранами. Именно здесь, в Сибири епископ Лука на основе обширного госпитального опыта закончил свои «Очерки гнойной хирургии», а через год в 1944-ом написал еще одну практическую книжку: «Поздние резекции при инфицированных огнестрельных ранениях суставов».
Резекция, когда поврежденные суставы иссекались и формировались новые, в те годы была единственной альтернативой ампутации. Тысячи фронтовиков благодаря епископу вернулись домой на своих ногах. Именно эти фронтовики ногами салютовали профессору, когда он заходил в палаты на утренний обход. В его «Очерках..» есть удивительное место, которое мог написать только глубоко сочувствующий больному, христианский человек:
«Приступая к операции, надо иметь в виду не только брюшную полость, а всего больного человека, который к сожалению, так часто у врачей именуется «случаем». Человек в смертельной тоске и страхе, сердце у него трепещет не только в прямом, но и в переносном смысле. Поэтому не только выполните весьма важную задачу подкрепить сердце камфарой или дигаленом, но позаботьтесь о том, чтобы избавить его от тяжелой психической травмы: вида операционного стола, разложенных инструментов, людей в белых халатах, масках, резиновых перчатках – усыпите его вне операционной. Позаботьтесь о согревании его во время операции, ибо это чрезвычайно важно».
Именно в тяжелейшие годы войны приезжал епископ Лука в Томск, останавливался на ночлег у одной набожной томички (как теперь узнать у кого именно, где, живы ли потомки, родные той томички?). Участвовал во врачебных консилиумах по сложным случаям, много работал в научной библиотеке, просматривал медицинскую литературу на французском и немецком языках. Читал лекции в знаменитой башенной аудитории нынешнего СибГМУ.
Фото: Приглашенный в Томск профессор Войно-Ясенецкий с сотрудниками медицинских клиник
Официальное признание настигло его гораздо позже народной любви. Случилось невероятное, небывалое. По окончании войны в 1946-ом году ему, православному епископу, была вручена Сталинская премия I степени и медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». И в ссылку лауреата Сталинской премии уже не вернули. Постеснялись. Но и не реабилитировали.
Ослепшему на один глаз, почти 70-летнему епископу разрешили занять кафедру в Тамбове, а потом и в Крыму.
«Ты дал мне средство к покаянию»
Последние годы жизни епископ Лука уже не оперировал. Исчезало зрение и избавить его от глаукомы не могли даже светила отечественной офтальмологии. Но епископ Лука продолжал бороться с закрытием храмов, много проповедовал, защищал обиженных в многонациональном Крыму. Он ходил в заштопанной рясе, приказывая племяннице Вере, жившей в доме епископа: «Латай, латай, Вера, бедных много».
Рассказывают, что однажды по какой-то случайности, его не встретили в аэропорту Симферополя. Епископа узнали и довели до автобусной остановки, посадили в рейсовый автобус. Но маршрут автобуса шел мимо дома епископа Луки. Увидев своего пассажира, водитель, не спрашивая остальных пассажиров, свернул с маршрута и три квартала вез епископа Луку до самого дома. Говорят, пассажиры автобуса не сказали ни слова и даже устроили овацию: епископу и, наверно, немного шоферу. Только представьте себе это в наш жестокий век, когда за каждым автобусом следит GPS-навигатор.
Фото: Архиепископ Лука Крымский
В 1955-ом году уже Архиепископ Лука ослеп окончательно, но продолжал отправлять службы в храме наощупь, не нарушая даже жестом православных канонов. От рискованной операции отказался, писал: «Князь Василий Темный сказал ослепившему его: «Ты дал мне средство к покаянию».
Признавался, что видит сны:
-Еще какие! В цвете!
Умер святой Лука тихо, спокойно, в День всех святых в Российской земле просиявших, 11 июня 1961-го года. За два месяца до этого в космос летал Юрий Гагарин. Советская пропаганда думала, что первый полет окончательно дискредитировал веру.
— Юрий Гагарин был на небе и никакого бога там не видел, — говорили советским детям. Но Лука уже не мог им ответить свое знаменитое: «Я часто вскрываю черепную коробку, но никогда не видел там ума. И совести тоже не наблюдал».
В летнем, душном Симферополе власти не хотели никаких шествий и сняли с рейсов городские автобусы, чтобы довезти участников панихиды от храма до кладбища.
Но ни милицейское оцепление, ни пустые автобусы не могли остановить людей, которые, держась руками за гроб архиепископа вышли на главную улицу столицы Крыма. Тысячи людей шли за ними и пели «Святый Боже».
— Пропустите, мы хороним нашего Архиепископа! — говорили люди милиционерам.
И те их пропускали, не в силах остановить.
- 12 апреля 2000 года, спустя 39 лет после своей смерти, гражданин Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий был полностью реабилитирован Генеральной прокуратурой России. 19-го июня 2020-го года была учреждена «Медаль Луки Крымского», которой награждают за заслуги в здравоохранении.
- Именем святого Хирурга назван Красноярский государственный медицинский университет.
- В Тамбове чудом сохраняют дом, где жил Святой Лука.
- В Енисейске открыли памятник святому.
