Наши дома становятся все крупнее и масштабнее, все меньше времени мы проводим у себя в квартирах и во дворе, и почти перестали интересоваться тем, кто живет напротив или в другом подъезде. Мы решили исправить эту ситуацию в нашем спецпроекте «По-соседски». Это могут быть и ваши соседи со своими трудностями, инициативами, потребностями и творческим потенциалом. Истории простых людей, которые живут рядом с нами.
В январе 2022-го сотрудники УК «Стройсоюз» по решению суда вывезли из квартиры в пятиэтажке на улице Елизаровых пять КамАЗов мусора. Несколько человек чистили две комнаты, кухню и туалет с утра до позднего вечера, процедуры стоили компании около 50 тысяч рублей. Уже на следующий день собственник жилья Евгений Еремин принес домой пакеты с новым хламом. Соседи жалуются на Евгения не первый год, а мусор из его квартиры вывозили уже третий раз. Корреспондент Tomsk.ru Роман Чертовских выяснил, зачем томич собирает мусор и каково тем, кто живет с ним в одном подъезде.
«Нужно иметь запасы, потому что дело идет к войне»
Из-за выкрашенной синей краской двери на втором этаже пятиэтажной хрущевки идет кислый запах свалки. Соседи стараются не открывать летом окна: мусором в жару воняет нестерпимо. Пол в квартире 83-летнего Евгения Еремина покрывает слой из пыли, грязи, остатков еды и старых тряпок. Возле стены, отделяющей спальню от зала, лежит раздавленная крыса, на комоде у окна плесневеют два лимона. По всей комнате стоят пластиковые пакеты с неизвестным содержимым. Еще пять с фруктами, овощами и другими продуктами висят на стенах – чтобы не добрались мыши. Посреди кухни на стуле ящик с подмороженными и несвежими на вид фруктами и овощами. Пенсионер говорит, что питается в основном зеленью: по рекомендации врачей и потому что «не хочет быть пузатым». «Запасы» он просит не фотографировать — говорит, это его «дискредитирует».
Мебели в квартире Евгения немного: стул, стол, забрызганный кефиром шкаф и комод. Через дверной проем в спальне видна тумбочка и металлическая кровать с пружинной сеткой. Дедушка садиться не хочет – уступает единственный стул мне, как гостю. Длинная белая борода делает его похожим на персонажа из сказки. «Дети во дворе, да и по всему городу, меня называют Дед Мороз», — смеется Евгений Еремин.
В квартире на Елизаровых томич оказался в 1965 году: частный дом, который после войны построил отец Евгения, попал под снос, и семье выдали жилье в хрущевке. В 1962 году Евгений выучился в ТГУ на ракетостроителя и работал по специальности. Но, после того как семью переселили, «дернулся, уволился и уехал на Восток». Говорит, что поступил так, потому что был молодой и неопытный. После Евгений часто менял работу – искал место, где был бы максимально полезен, в конце концов вернулся в Томск. Живет пенсионер один. Говорит, есть сродный брат в Северске, но «навешивать на него свои проблемы» Евгений Еремин не хочет.
«Когда начали разваливать СССР, я вступил в клуб «Патриоты», организованный профессором ТГУ Голосовым Николаем Сергеевичем. Мы исследовали ситуацию в обществе, выпускали газету, смотрели, к чему все идет, – вспоминает пенсионер – К сожалению, обыватель завистлив: увидел, что в Европе уровень жизни выше, и решил, что СССР неправильно руководят. А на самом деле мы живем в самой холодной стране мира. Как следствие, здесь самое затратное производство, и на каждого жителя приходится больший объем работы, чем в других странах. Люди развалили государство и получили то, что получили. Я последние годы исследую, почему все так. А вещи – вот рядом с контейнерами люди кладут вещи, причем очень приличные. У меня такие и были».
Окно в квартире Евгения Еремина
Складным юридическим языком Евгений Еремин рассуждает о том, что собранные вещи из его квартиры вывезли незаконно, на основании отмененного на тот момент СанПина. Решение суда пенсионер пытался обжаловать, даже нанимал адвоката и дошел до Восьмого кассационного суда в Кемерове. В кассации Еремина не поддержали, суд оставил в силе приговор первой инстанции: «устранить захламление квартиры от бытового хлама и иного мусора, произвести дезинфекцию жилого помещения».
«Что такое мусор и хлам? Это старые, ненужные вещи. Кто должен определять, что мне нужно, а что не нужно в моей квартире? Я! Но суд принял решение о вывозе в нарушение Конституции и Декларации о правах человека, – возмущается Евгений Еремин. – Когда пришли приставы, я спросил, кто будет решать, что из вещей выбрасывать. Пристав сказал, что решать будут они. Я тогда собрался и ушел из квартиры, а приставы вычистили буквально все. Даже матраса на кровати не оставили. Единственный, кто тогда выразил сочувствие, – работник газеты «Ас-Салям». Привез мне матрас и две пары обуви. Из наших никто не помогал».
Евгений уверяет, что под видом хлама из квартиры вывезли «замечательные вещи»: костюмы, три дубленки, несколько чайников, русско-французский словарь и другие книги – «всего не перечислишь». Увезли блендер, без которого пенсионер не может питаться, пришлось покупать новый. Приставы могли и оставить что-то себе, считает Евгений, – «такие хорошие вещи были». После вывоза квартиру дезинфицировали от паразитов. Вечером, когда Евгений Еремин вернулся домой, на двери было написано. что входить в квартиру ближайшие 12 часов нельзя. Ночевать ему пришлось у знакомого на Степановке.
«Это не складирование мусора, это попытка создать запас прочности в сложной современной ситуации. Я знаю, что в случае войны государство нас не сможет обеспечить совершенно. Нужно иметь запасы, потому что дело идет к войне. А они, вместо того чтобы понять это, берут и вывозят все! – возмущается пенсионер. – Часто люди выбрасывают очень приличные вещи, но считается, что собирать их недопустимо. Осуждают за такое сразу. надо к таким вопросам исследовательски подходить, искать причины их появления, а уже потом судить».
Мусорный контейнер возле дома Евгения Еремина
Кандидат психологических наук и доцент Кемеровского государственного университета Ксения Белогай полагает, что в случае Евгения Еремина речь идет об обострившихся с возрастом особенностях поведения, а не о нарушениях психики. По мнению ученой, накопительство свойственно родившимся в войну или сразу после и пережившим годы нехватки товаров в СССР. У таких людей появляется установка дефицитности: «вещей и продуктов не хватает или может не хватить». Установка дефицитности может быть и у более молодых, но им легче переключиться на накопление денег.
«Счета с накоплениями на сложные моменты дефицита успокаивают. Пожилым людям сложнее: пенсия, которую они получают, не позволяет копить деньги, поэтому они копят так, как умеют, – рассуждает Ксения Белогай. – Если пожилой человек одинок и понимает, что никто не придет ему на помощь, психика может справляться со страхом с помощью накопления вещей. Он заботится о себе так, как привык. Вы описываете крайний вариант, но если мы посмотрим вокруг, то увидим людей, которые делают то же самое, но в меньших масштабах: хранят дома старые, ненужные вещи, складируют их на балконах и дачах. Одни так повышают свою безопасность, другие совладать пытаются с тревогой. Например, есть у человека страх войны. Решения государства он не контролирует, но может контролировать вещи под рукой – собирать их, перекладывать. И появляется иллюзия, что он что-то контролирует в этой жизни».
«Было бы куда – давно бы съехали!»
Семья Ирины Николаевой живет через стенку от Евгения Еремина. Сейчас зима, и запаха в квартире нет, но есть мыши и тараканы. В каждой комнате Николаевы держат несколько мышеловок, «ночью только и слышно, как они хлопают».
«Вот у меня первая дочка в 17-18 году с ротавируса просто «не вылезала». Сейчас третий ребенок маленький, он по полу лазает, и ведь не объяснишь годовалому, что везде лежат мышиные какашки! Я всего уже боюсь, – вздыхает Ирина. – С утра встаешь и, вместо того чтобы почистить зубы и умыться, ходишь и собираешь по квартире мышиные отходы. Шестилетняя дочь у меня боится спать в кроватке из-за мышей, а младшего мы не укладываем одного из-за мышиных какашек. Приходится всем вместе спать на диване».
Ирина вспоминает, что, когда сотрудники УК «Стройсоюз» зашли в квартиру Евгения Еремина в январе 2022-го, второй комнаты и кухни не было видно из-за мусора. Руководивший вывозом Евгений Петрухин говорит, что такую квартиру увидел впервые. «Там был в основном хлам, собранный в окрестностях: палки, железки, вещи, тряпки гниющие. Органический мусор тоже был, но меньше, – рассказал сотрудник УК. – Под самый потолок была забита квартира. Туалет, кухня, две комнаты – везде мусор. Ему даже в туалет некуда было ходить, он ходил в бутылки пятилитровые. В одной комнате у него под потолком была лежанка на горе мусора, больше даже места нигде не было».
Подъезд, в котором живет Евгений Еремин
Раньше в квартире по соседству с Евгением Ереминым жила мать Ирины. Она предупреждала дочь, что пенсионер «собирает помойку». Ирине было жаль одинокого пожилого человека, и она предложила ему помощь: надеялась, что если время от времени будет убираться в квартире соседа и приносить ему еду, тот он перестанет копить мусор. Но Евгений от помощи отказался, а через некоторое время Николаевы начали жаловаться на него в управляющую компанию.
«Конечно, его по-человечески жалко. Почему нет специальных больниц или диспансерных клиник для таких людей? Он ведь не один такой, – рассуждает Ирина. – Когда видео с уборкой квартиры появилось в сети, люди начали охать-ахать и писать, какой бедный дедушка. А попробовал бы кто-нибудь из них пожить так, как мы живем! Я с юристами общалась: одни говорят, что его можно выселить, другие – нельзя. Некоторые предлагают нам съехать, но было бы куда – давно бы съехали!»
Эксперт в области ЖКХ Владимир Фурсин говорит, что выселить на улицу проблемного соседа нельзя, но можно переселить его в другую квартиру, где он меньше будет мешать окружающим. Не принципиально, в частной или городской собственности находится жилье. Добиться переселения через суд можно в любом случае. Но, отмечает юрист, в России такая практика не распространена.
«В данном случае есть все признаки заболевания человека. Он ведь мусор копит не для того, чтобы нагадить соседям. Людей с такими заболеваниями нужно лечить, но принудительно его не лечат: угрозы жизнью и здоровью граждан он вроде как не несет, – рассуждает Владимир Фурсин. – По-хорошему тут нужно взаимодействие социальных, медицинских правоохранительных и надзорных служб. Но органы привыкли перекладывать ответственность друга на друга, а не выполнять свои функции надлежащим образом».
