Привлечь к ответственности авторов муралов, которые были нарисованы на памятниках архитектуры города. О таком намерении 10 июня 2021 года сообщил комитет по охране объектов культурного наследия Томской области. По заявлению властей, размещение работ художников не было согласовано.
В первую очередь, речь идет о рсамой скандальном творении, которое в городе прозвали «Принцесса-свинка», а появилась она в рамках фестиваля современного уличного искусства Street Vision. Встретить ее можно по адресу улица Розы Люксембург, 6/1.
На следующий день, 11 июня, и.о. мэра Томска Михаил Ратнер вступился за новые граффити, сообщив о том, что после небольших «доработок» их можно будет оставить, но нарушать правила и делать муралы на стенах архитектурных памятников — по-прежнему запрещено.
В любом случае, пока работы художников остаются нетронутыми. Редакция Tomsk.ru решила пообщаться с автором «Принцессы-свинки», и выяснить, почему же она все-таки может называться произведением искусства. Художник известен под псевдонимом CHERVI 1, раскрывать свое настоящее имя он не стал.
«Принцесса-свинка» и череп на Мельничной от @chervi1
О работах
— Твой мурал стал очень известным еще до того, как ты его закончил. Все-таки, почему именно «Принцесса-свинка»? В чем тайный смысл работы?
— Я сам из Киргизии, и в последние годы у нас в стране появилось много вопросов относительно религии. Эта тема коснулась и меня. В частности, меня заинтересовало такое понятие как «харам» — запретное. Символом такой неугодности, несоответствия чужим правилам стал свиной пятачок у девочки.
— Но не только же в нем дело, Принцесса выглядит очень готически, а в руках у нее череп, кажется, будто ты хотел сэпатировать.
— Череп в ее руках отражает смерть. Используя все эти элементы вместе, я постарался сделать работу максимально нежной и, может быть, даже сказочной, чтобы создать контраст и передать ощущение тревоги от того, что не все так «розово и пушисто», как мы хотим видеть.
— Но на одном мурале в этом году ты не остановился, у тебя есть еще одна крупная работа на этом Street Vision — череп на Мельничной, прямо на Набержной Томи. В него вложен другой смысл?
— Что касается второго черепа, эта работа — интерпретация одной из моих картин, созданных для выставки Outsiders, где основная тема — это отверженность, как обществом, так и самим собой.
— Я думаю, что новости ты тоже читаешь, так что уже наверняка в курсе, что часть твоих работ, включая «Принцессу-свинку» хотят закрасить. Властям не понравилось, что было выбрано именно это здание.
— По поводу решения [Комитета по охране объектов культурного наследия Томской области, — прим.ред.] я особо не слежу за ситуацией. Верю, что работа может остаться и считаю, что она очень хорошо вписывается в среду и не портит здание. И я благодарен, что нам дали закончить, и она до сих пор сохранилась, а люди успели оценить работу вживую.
О Street Vision
— Почти год не было полноценного фестиваля, да еще из-за пандемии двигались даты. Приятно было вернуться и что-то сделать?
— Я очень люблю Street Vision, для меня это уже пятый фестиваль, и каждый из них очень разный. Этот год тоже очень порадовал, я получил огромный заряд энергии, отдачу от зрителей, участников и организаторов.
— В этом году фестиваль заметно расширил свои границы, организаторы решили пересмотреть свои взгляды на его проведение и сменили вектор в сторону реального уличного искусства. Пошло ли это на пользу?
— Да! То, что Street Vision вышел в город — это огромный плюс! Даже если моя стена будет закрашена, это все равно дало начало диалогу с чиновниками, и, возможно, это упростит процесс согласования в следующем году.
https://www.instagram.com/p/CQBMwhonQF4/
Впрочем, несмотря на такой резонанс от работы CHERVI 1, 2021 год для Street Vision выдался очень урожайным на различные изменения в городском пространстве. В частности, появился полноценный и очень аутентичный для Томска мурал на улице Бакунина, прямо на подпорной стене. Именно о ней говорил и.о. мэра Томска Михаил Ратнер, защищая появившиеся работы. Исполняющий обязанности градоначальника попросил внести некоторые «доработки» для сохранения рисунка. Какими именно они будут — не уточняется.
«Самому духу нашего города история с граффити как видом искусства, на мой взгляд, очень соответствует. Поэтому, конечно, надо дать художникам возможность самореализовываться, украшая томские улицы красивыми и наполненными смыслами рисунками. <…> На наш взгляд, после небольшой доработки именно таким примером как раз могла бы стать стена вдоль улицы Бакунина», — сообщает телеграм-канал администрации Томска.
Также, по словам Ратнера, мэрия готова начать работать с комитетом по охране объектов культурного наследия Томской области, чтобы разработать полноценный свод правил и норм, вводя авторов граффити в правовое поле. Мы, в свою очередь, связались с автором работы на Бакунина, художником Мишей Маком, и поговорили с ним о конфликтах между чиновниками и творцами.
Аутентичный мурал на Бакунина от @mishamack
О работах
— Твоя работа выглядит так, будто бы всегда находилась на этом месте. В чем секрет такой аутентичности, как ты понял то, что нужно рисовать?
— Мне хотелось сделать мурал в стиле Томска, учесть элементы геральдики, локальной колористики и особенности локации. По-моему, удалось.
— Отметился еще какими-то работами в городе?
— Кроме этой? Сделал множество «нелегальных» работ в городе. Гостеприимством отличились бар Dealers и родники. Если смотреть на мое спонтанное творчество в городе взглядом системного регламента, то я действую достаточно дерзко, но везде мне были рады.
О решении Комитета
— Ты наверняка слышал, что местные власти собрались закрасить все работы Street Vision в этом году. Как относишься к подобному?
— Учитывая весь поток информации насчет стены на Бакунина, чувствую, что у властей есть разногласия в отношении наших проектов. А это значит, что мы создали повод для дискуссий. К чему этот приведет, мы не знаем, но точно знаем, что добро на нашей стороне.
https://www.instagram.com/p/CQNDC-6tAly/
Отметим, что на момент выхода материала, никакой новой информации о том, что граффити на улица Розы Люксембург и Бакунина будут закрашены — нет. Работы остаются на своих местах.
