Дисклеймер: то, что вы прочтете далее исключительно авторское мнение, соглашаться с ним или нет — дело каждого.
Закрытие 40-ого театрального сезона в ТЮЗе — это очередной шаг театра в сторону эксперимента и возможность максимально сблизиться со своей аудиторией, раскрыть свои двери как можно шире, позвать в культуру больше людей. Именно такой эксперимент состоялся в начале этой недели.
Перед финальным показом одного из своих хитовых спектаклей «Чайка», ТЮЗ решил пригласить зрителей на концептуальный раут «Черное/Белое». Как можно догадаться, в соответствующих тонах. Играла музыка, были награждения, люди могли бесплатно выпить кофе, съесть мороженое и сфотографироваться с черным котом. Словом, хорошо провести время и понять, что пространство театра — это не какой-то закрытый храм искусства, но и площадка для общественного диалога.
Однако в любом случае, гвоздем вечера стал именно показ «Чайки», закрывающий 40-ой театральный сезон ТЮЗа.
ЛОМАЯ ЧЕТВЕРТУЮ СТЕНУ
Ожидать от ТЮЗа подобный декадентский подход к пьесе Чехова стоило уже давно, их «Дыши свободно» прекрасно продемонстрировало, что труппа и режиссеры способны на создание объемного современного творчества. Нестандартная постановка «Чайки» была лишь вопросом времени. Выбор режиссера, впрочем, тоже не удивляет, потому как Дмитрий Гомзяков успел зарекомендовать себя не только как молодого и перспективного постановщика, но и как человека, который постоянно ищет различные подходы к воплощению разного художественного замысла на сцене, всегда направляя спектакль на зрителя и исследование его чувств и впечатлений.
Что же на самом деле такого декадентского в тюзовской «Чайке»? Как и заложено в описании пьесы — новые/старые формы, а лучше сказать — попытка синтезировать их и исследовать спектакль и текст Чехова изнутри, подстраивая под современные реалии и отвлекая зрителя периодическим разрушением четвертой стены. Персонажи могут заявить о том, что текущая сцена очень скучна и неинтересна, обращаясь напрямую к зрителю, как будто с нами говорит актер, а не образ.
Попытка сочетать современные технологии и явную принадлежность происходящих действий к 19 веку — еще один показатель декадентства в этой пьесе. Персонажи говорят на «старом» языке, ждут пока подадут им лошадей, переживают проблемы, которые присущи тому историческому периоду. Но в то же время произведение прерывается импровизированным телерепортажем во время приезда Аркадиной, или же во время разговора Тригорина и Нины зритель запросто может узнать интервью у Дудя, где в роли журналиста режиссер оставляет Нину, подчеркивая ее возвышенное над беллетристом положение.
Семиотична и музыка, которая играет на руку атмосфере, но все еще выбивается из временного контекста. Микс между песней на стихи Пастернака, рэпером Хаски и песнями Льва Лещенко лишний раз дезориентируют вас, заставят выпасть из художественного процесса, поднимая весь уровень перформанса на более реалистичную высоту, где становится не совсем понятно, что происходит. Но на деле происходит творческий процесс.
КАК БУДТО ПОМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Да, именно так, вся постановка — это попытка представить то, как Антон Павлович Чехов писал свою пьесу, на ходу переставляя моменты, прокручивая одно действие несколько раз, признаваясь в том, что какая-то конкретная сцена может быть скучной. Именно поэтому весь спектакль Чехов присутствует лично, наблюдая за тем, как протекает его черновик.
В этом же случае свою роль получают и операторы, которые снимают всех актеров во время действия, выводя их лица на отдельные проекторы. Видеокамеры — это простой кастинг, запись проб, чтобы впоследствии автор мог скорректировать действия или слова персонажа. Утверждать наверняка не буду, оставим эту позицию лишь точкой зрения.
ОНИ НЕ УБИЛИ ЧАЙКУ
Актерская игра — это именно то, что заставляет балансировать между ощущением театра и реальной жизнью. Эмоции, голоса, оценки — все профессионально и органично.
Особенно хочется отметить Кирилла Фрица за роль Константина Гавриловича Треплева. Человек отдает всего себя на сцене. Он по-настоящему плачет от боли в этом спектакле, и выглядит это даже несколько пугающе. Увидеть, как взрослый парень переходит на истерику ради девушки и своей любви к ней — это то, что может пробрать до мурашек, это то, ради чего стоит ходить в театр.
Нельзя промолчать по поводу Натальи Гитлиц в роли Маши. Она смогла продемонстрировать один из самых эффектных перформансов за всю постановку. Она позволила ощутить ее персонажа глубоко, она смогла сделать Машу настолько фактурной, живой: каждому ее страданию и надрыву в голосе веришь.
Разумеется, отдельного упоминания заслуживает и Ольга Райх за роль Ирины Николаевны Аркадиной. Шарм и глубокая личная неуверенность на фоне банальной старости героини отыграны с полной отдачей, искусно отвлекая зрителя от одного из самых главных секретов этого спектакля.
ИТОГ
В «Чайке» ТЮЗа можно долго искать тайные смыслы, ругать или хвалить, строить теории или пытаться декодировать современные детали в классическим чеховском тексте. Но одно можно сказать наверняка: Томский Театр юного зрителя задал совершенно новую планку постановок, к коим стоит стремиться.
Стоит ли идти на «Чайку» в новом сезоне тем, кто ее не видел? Разумеется стоит. Это — своего рода откровение и новый опыт для зрителя. Развитие современной культуры лежит через изучение и применение новых форм, поиск нестандартных решений, потому как искусство — это не просто застывшая в бронзе статуя, а очень пластичная и переменчивая субстанция.
