Авторский материал
В конце прошлой недели в областной администрации прошло очередное заседание рабочей группы по контролю за выбросами вредных (загрязняющих) веществ в атмосферный воздух в городе Томске и Томском районе. Она же – «комиссия по запахам». Создание этого своеобразного органа стало ответом власти на «вызовы» прошлого лета — а именно донимавшие томичей ароматы органического происхождения. Первым шагом стало создание карты запахов, участие в создании которой принимали как общественники, так и экологи-профессионалы, включая предполагаемых авторов «ночных зефиров». Но мало выявить, главное — обезвредить. С этой целью и собирается рабочая группа на свои заседания.
Всем сестрам по серьгам
Вел совещание начальник департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды Томской области – председатель комитета эколого-экономической экспертизы Роман Мазур. В соответствии с графиком, в апреле о своих планах по снижению выбросов вредных веществ в атмосферный воздух доложили хозяйствующие субъекты и администрации трех муниципальных образований – Томска, Северска и Томского района. Все они вносят — кто больше, кто меньше – свой вклад в ароматизацию нашей атмосферы.
В принципе, никто этого особо не отрицал. Разве что представители ООО «Городские очистные сооружения» заверили, что их объект расположен слишком далеко от областного центра — даже до самых чутких носов. То же самое утверждали их северские коллеги. У последних, послушать директора АО «Северский водоканал», так вообще все в шоколаде. Не считая одной маленькой детали, о которой забыл упомянуть руководитель «почтовской» структуры — у бывшего Томска-7 очистных вообще нет.
В чем суть, Петька?
Первым докладчиком был ООО «Томскводоканал». Вот чем эта организация всегда славилась — так это своими презентациями. Умеют, да. Начали с 1905 года, момента строительства первого в Томске водопровода, затем перешли к первому канализационному коллектору, протянувшемся от главного корпуса Технологического института до речки Медички. Далее — до Томи и наших дней.
Многое с тех пор изменилось, но не все. В конце второго десятилетия 21 века из 596 с лишним тысяч томичей услугами водоснабжения охвачен 81 процент, тогда как водоотведения — только 73. Итого 48 тыс. наших сограждан, как в очень старом анекдоте про верблюдов и Василия Ивановича, ходют в песок. В лучшем случае — незаконно сливают отходы в городскую канализацию. Причем в объемах, превышающих 4 тыс. кубометров в сутки. Для сравнения: официально канализационными машинами вывозятся стоки по 45 договорам, это примерно 180 м3. Как говорится, почувствуйте разницу.
Нарушителей, конечно, ловят, но предусмотренный Кодексом об административных правонарушениях штраф — 5 тысяч рублей — ассенизатором отбивается буквально за две заявки. (Информацию позже прокомментировал один из участников совещания: можно задействовать и другую статью КОАПа, по которой наказание — вплоть до конфискации орудия производства, т.е. ассенизационной машины. А это уже серьезно).
Не будем грузить читателя цифрами разрешенных сбросов канализационных стоков и процентов «пахучести». Все они не превышают ПДК. А предельно допустимые концентрации, в свою очередь, в разы не дотягивают до способностей человеческого обоняния. Так что ж мы тогда нюхаем?!
Один из источников «несанкционированных» и нигде не учтенных запахов — это как раз подпольные сливы и сбросы на рельеф. Второй — открытые канализационные люки. С прошлого года народ как взбесился их воровать: за год похищено 78 крышек и комплектов люк — крышка. А нынче только за два первых месяца поступило 57 заявок от граждан об отсутствии люков.
Ну и третий. Каждая кэнээска (КНС — канализационно-насосная станция) как и любой объект, должна иметь свою санитарно-защитную зону. От 15 до 30 м, в зависимости от пропускной способности объекта. Но кто и когда эти правила соблюдал, спрашивают представители Водоканала?! Не только частный сектор, но и жилые многоэтажки построены вплотную к КНС. А они, знаете ли, пахнут…
«Мы — заложники ситуации», — говорят в Водоканале.
Так-то оно так, но представители компании скромно умалчивают об аварийных ситуациях. Таких, как случилась нынче зимой. Тогда уже заложники мы, горожане.
С кого спросить? Постучали на потребнадзор
Примерно та же самая история наблюдается во всем городе Томске и Томском районе. Отсутствие либо ненадлежащее состояние локальных очистных — норма. Очистные на Спутнике, которые должны были заработать два года назад — да, похоже, не будут функционировать уже никогда, неизвестно о микрорайоне Прибрежном, о конце Иркутского и так далее. «Кто это безобразие согласовывал?» Нет ответа. А ведь не в прошлом веке строилось, не скажешь «иных уж нет, а те далече».
Что касается Томского района, то ситуация просто удручающая. Понятно, что все очистные строились лет 50 назад (где они есть). Шокирует позиция местной власти. Заместитель главы района Андрей Масловский разве что слезу не подпустил в голосе, обращаясь к Мазуру: мол, помогите, Роман Михайлович, найти управу на Роспотребнадзор — со всеми инстанциями согласовали реконструкцию очистных в Рыбалове (в частности), а они уперлись, ни в какую!
— Не согласовывали и впредь не согласуем, — отрезала Ольга Пичугина, заместитель руководителя ведомства. — У вас жилая застройка вплотную к очистным примыкает. О чем вы вообще думали? А в Кисловке что натворили? Никогда Роспотребнадзор закон нарушать не позволит.
Но одно дело село. А другое — ЗАТО! Благостно отчитавшийся «Северский водоканал», возможно, так и ушел бы весь в белом, если бы не Сергей Жабин. Неужели высокое собрание — считай, элита томской экологии! — было не в курсе, что почтовские очистные — это вообще не очистные, а просто сито с дырками? И если в прежние времена, когда речка Ромашка (т.е канал, идущий от атомного реактора) была полноводной, и канализационные стоки хотя бы щедро разбавлялись, то сейчас идут в Томь о натюрель?
Северские чиновники — не единственные, к кому самого известного томского эколога-общественника были вопросы, на которые ответов так и не прозвучало. Официальные природоохранные структуры, работающие строго по регламенту, «от и до», по мнению Сергея Жабина, демонстрируют порой удивительную способность не видеть очевидное.
— Кто реально сейчас занимается запахами — так это сельхозпредприятия. А остальные умеют очень красиво отчитываться, — режет правду-матку Сергей Иванович.
Просили паспорт показать. Новые свиноводы
Свинокомплекс «Томский», с которого, собственно, все и начиналось (в смысле поиска источников запаха) в программе апрельского заседания комиссии не значился. Зато было ООО «Межениновская птицефабрика». По плану, птицеводы должны были представить свою часть карты запахов. Но не представили. Но доложили о мерах по снижению ароматизации – например, покупке двух автопоездов на основе КамАЗов для перевозки помета из гуанохранилища, мимо которого неизбежно проезжаешь по дороге из Томска в Светлый. Летом шибает так, что шляпу сносит. В планах птицеводов — вывозить удобрение раз в месяц. А также продолжить работу по биотехнологической обработке помета (чтобы быстрее созревал как удобрение). За что получили похвалу от Романа Мазура: биотехнологии — это перспективно, о них говорили на недавнем сельском сходе.
Ну и, наконец, еще один, достаточно неожиданный производитель сельских запахов в черте города — это УФСИН. Люди в погонах отчитывались вроде бы складно, вот только тот факт, что стоки от своих свинарников они без очистки льют в канализацию, в их докладе почему-то не прозвучал. Да и насчет поголовья ни гу-гу. Действительно ли свинарники в томских зонах — это суровая необходимость, или, как говорят, мясо в основном производится на продажу, а вовсе даже не на прокорм больным туберкулезом заключенным в ЛИУ-1? Эту тему, как я краем уха слышала, бойко обсуждали в кулуарах, на совещании же речь шла в основном о снижении количества складированного навоза. А это вообще — нормально, когда навоз производят в черте города?
Томичам, конечно, больше хотелось бы услышать ответ на другой вопрос: а будет ли наступающим летом воздух в Томске чистым? Похоже, такую гарантию горожанам никто не даст. Невозможно разом разгрести все авгиевы конюшни. Но, по крайней мере, нам твердо обещают усиление контроля — и даже появление дополнительного поста наблюдения Гидромета в северной части города.
Марина Боброва
Мнение редакции может не совпадать с мненим автора
